затхлость и сырость, единоутробные сёстры,

держат над Ней балдахин.

       но вот

горло распахнулось для вздоха,

      вся Она — сплошь горло,

                                         сплошь ымхх

                                                        (воздыхание).

трава на озёрах воздвигает

болотистые церкви из грязи и слизи,

в которых Она — цареокая прихожанка,

                                              коронованная росой,

              Матриарх Всея Топи,

императрица Стагнация,

               «богоматерь цветов»,

      резьба по телу

соборов из сорняка — зелёная человечица

                                    с головой-кровопийцей

                                           и тысячей розовых ртов.

 Её указ — жажда и голод.

 Её царство — стоячая вода.

 Её политика — преследование и

           Семь Благоухающих Казней,

                 по одной на каждый

             из грехов непослушания.

пухлые отростки румянятся по краям,

собранные в липкие розетки, среди которых

возвышаются

                    Её гениталии

    — мохнатые стебли,

                     длинные и гибкие,

     веточки в пятиконечных цветках,

                              задирающих рыльца, —

          едва задевают друг друга,

          как незнакомцы в метро.

восседая на мшыстом престоле,

перебирает пальцами членистоногие имена

выше неё

     только голод

(редкая знать так прилежно следует

                 собственному закону).

     идёт

медленная             

                           или поспешная как судорога

лист-нёбо чувствителен,

         достаточно прикосновения,

  и пищеварительные ворсинки стягиваются.

пасть сервирует во имя

             Пиршества Плоти,

 (животное-палочка в крыльях-клеёнках,

          её ломаная природа

          срослась неправильно,

                     когда-то и она была хищницей,

                                             ружьём крылатым,

                                перламутровым ангелом,

                                          скоростью стрёкота,

      а теперь что?

       скомканный целлофановый пакетик,

                                    покусанная соломинка–

           эту цепочку можно продолжать

           до бесконечности — неизбежно

                                       каждый из образов

                                                  будет обезображен),

вокруг неё пасть смыкается, превращаясь

в подобие крошечного желудка,

сминает, рвёт, распарывает, переламывает

прожилки, откусывает, всасывает,

пережёвывает, сглатывает,

хочет выесть существо из оболочки,

из скорлупки тела выскоблить

                        маленькую добычу,

                        то, что неважно

                               и не окажет сопротивления,

                               растворясь в тёплом вареве.

(в красном ослепшем раю)

(в раю ушного звона)

(в раю сердцебиения)

(в раю урчания в животе)

по другую сторону насыщения?

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

ААААААААААААААААААААААААА

ААААААААААААААААААААААААА

ААААААААААААААААААААААААА

      Ей грезится

              дефлорация.

      гостье-бессмертие,

 гостье-смерть (но это скрытое желание),

одно из тех насекомых изогнутых

    к Ней приходит в высокое ложе,

  и дела им нет до того, что сегодня

 Сладкий Клей выступает

                в Театре Эпидермы.

зреет плод — чёрный ящичек пятистворный,

     а внутри у него

воскресенье             мёртворождённое

                         (два ё смотрят тихими глазами),

ещё один экспонат в коллекцию

выкидышей.

одна женщина рассказала,

что во время родов её разорвало от матки

до анальной дырки.

я не женщина, неизвестно,

   имею ли право

я представлять себе это.

оказывается, обыденность под запретом,

если ты не свидетель_ница Обыденности,

но близость,

близость блаженна.

господство Их вездесуще, повсеместно,

столь грандиозно,

                          что тянет блевать.

хотя бы   здесь   всё должно быть иначе.

хотя бы теперь.

но Теперь и Здесь

меня тянет блевать.

в Её сокровенных послеобеденных снах

без контрацепции-жестокости

удушливая нега, влага, испарина,

затхлость и сырость, единоутробные сёстры,

держат над Ней балдахин.