Буря хвалит домоводство.
Что тебе ещё угодно?
Пастернак
1. Жил в стране Уц праведник по имени Иов. Он имел большой дом, жену, много земли и скота, и уважали его на Востоке. Десять взрослых детей называли его своим отцом. И было у него семь сыновей: Зисл и Капель, Лейб и Наум, Перл, Рам и Сагит. И было у него три дочери: Емима, Кассия и Амалфея. И по праздникам собирались они все вместе в гостях у кого-то одного и пировали. И был Иов боголюбив и удалялся от зла.
2. И смотрел на него Бог, и думал: «Разве даром боголюбив Иов? Не потому ли он помогает калекам и сиротам и утешает плачущих, что боится Моей кары?» И решил Бог испытать Иова. Был праздник; все дети приехали к родителям своим, и отец веселился во главе пира. И были с ними три друга Иова: Елифаз, Вилдад и Софар. Тут раздался гром. Всё вокруг Иова затрещало. Дом вывернулся из земли, только хозяина оставил на месте – и полетел в бездну.
3. Иов поспешил посмотреть вниз с нового обрыва. Все родные и друзья его были убиты обломками и камнями. Весь скот оказался брошен ураганом туда же. Только две младшие дочери спаслись, держались пальцами за край. Но когда Иов протянул им руки, ударила молния в Кассию, и она обратилась в пепел; и тут же ударила в Амалфею, и она сгорела на глазах у отца своего. Тогда Иов разодрал на себе одежду, пал на колени и поклонился. «Бог дал, Бог и взял. Да будет благословенно имя Господне!»
4. Доволен был Бог, но всё сомневался: «Сам-то Иов остался нетронут. Коснусь кости его и плоти его – благословит ли Меня?» И поразил Бог Иова страшной болезнью. В одну минуту по всему телу его появились огромные болячки, и неровно разбухла кожа его. Иов походил-походил на месте, где раньше стоял его дом, нашёл обломок черепицы. Сел в пыль и стал скрести себя им. «Бог дал, Бог и взял, – повторил Иов. – Да будет благословенно имя Господне!»
5. Бог не был доволен. Помедлив, Он всё-таки явился перед Иовом.
«Что это такое? – проворчал Он. – Ты хочешь обмануть Меня! Любой бы уже сто раз проклял Меня. А ты надеешься вызвать у Меня жалость».
Иов отложил черепушку и взглянул масляными глазами на Бога.
«А Тебе угодно, чтобы я проклял Тебя?» – тихо спросил он.
«Как ты позволяешь таким мыслям входить в твою голову!» – возмутился Бог и вынул у Иова все зубы и оторвал язык. И Иов снова благословил Его, хотя это уже трудно было понять.
6. «Я не верю, что ты действительно любишь Меня, – сказал Бог. – Ты всё делаешь только чтобы умилостивить Меня, а не из любви!»
Иов в страдании замычал и замотал головой, и припал к ногам Его. Господь вскричал и отпнул Иова с брезгливостью. Тут же пришло Ему на ум, как ещё испытать его.
«Сними с себя эту мерзость, – сказал Он. – Обнажи себя до мяса, если хочешь касаться Меня! Но усмири сперва нагую плоть свою, накорми её грязью».
7. Иов сразу взял себя руками и с усилием и болью, за несколько подходов содрал с себя кожу. Оставшись без проказы, мясной Иов с облегчением опустился в волны пыли, и влага его крови и лимфы смешивалась с дождём и делала их грязью. И Бог стоял над ним и смотрел, как он валяется в грязи, ест её – и вновь благословляет Его.
8. И сказал Он: «Ты недостоин Меня. Ты ли ловишь добычу львице и насыщаешь молодых львов? Кто приготовляет во́рону корм его?»
И мясной и грязный Иов отправился как можно скорее в дикие прерии. Спрятавшись в кустах, выследил он большую антилопу и погнался за ней быстрее гепарда. Сердце вываливалось из Иова, но он не чувствовал этого: любовь к Нему давала ему сил.
Тем, что когда-то было ногтями его, Иов вцепился в бока антилопы и разорвал их. Увидел Господь, как он приносит антилопу ко львиной стае. И вонзались хищники зубами в подношение, и во́роны присоединились к ним.
9. «Знаешь ли ты время рождения горных коз и замечал ли роды ланей? – снова рёк Он Иову. – Можешь ли исчислить месяцы беременности их и время родов их?»
Забрался Иов на гору и стал следить коз и ланей. Много месяцев он провёл, зорко наблюдая их и питаясь ростками. А Бог наблюдал его.
И закончив, Иов встал на горе и дал Богу ответ: «Полгода пройдёт, прежде чем понесут зачавшие горные козы и лани, и рожают козы всегда поутру, а лани – вечером».
10. И сказал Бог Иову: «Захочет ли единорог служить тебе и переночует ли у яслей твоих? Можешь ли привязать его, станет ли он боронить за тобою поле?»
Спустился с горы Иов и призадумался. Знал он, что к одним только непорочным девам подходят единороги. В непорочности своей праведник был уверен. Оставалось немногое. Превоплотил Иов своё мясное существо и сел посреди поля под дождём. В том, что было его руками, он держал семена. Ночью сквозь ливень и вихрь пришёл к нему единорог и покормился ими. Это повторилось в три ночи, и на четвёртую зверь лёг спать около Иова. Наутро он погладил единорога по щеке и повёл за собой к своему огороду, который был разорён ураганом. Иов впряг единорога в ржавый плуг и взрыхлил вместе с ним землю. И взошли плоды навстречу ливню.
11. Покачал Бог головой: «Разве всё это показывает твою любовь ко Мне? Можешь ли возвысить голос твой к облакам, чтобы в обилии вода покрыла тебя?» – и убрал дождь.
Иов не знал, как вызвать его обратно своим криком. Но столь велика была любовь его к Господу! Открыл свой рот Иов, вложил её всю в свой слабый голос – и закричал. И стал дождь. Танцевал мясной, запрелый Иов под струями, смеялся, пел, хлопал в разваливающиеся ладоши и славил Бога. А Он молча взирал на него и замышлял следующее испытание.
12. «Мнишь, что равен Мне?! – прогремел Он. – Да ты не можешь и доли того, что могу Я! Построй такой дворец, в котором мог бы жить Бог – тогда, возможно, поверю, что любишь Меня!»
Иов пошёл в пещеры. Там он много месяцев искал алмазы, отбирал наилучшие и полировал камнями. Бог повсюду следовал за ним и ругал: «Это ты называешь алмазом? Ну-ну. Вижу Я, чего достойным ты считаешь Меня!»
13. Долгие годы Иов строил алмазный дворец для Господа. Тело его разваливалось, но он не чувствовал боли, потому что старался для Него. И Он всегда был рядом, чтобы насмехаться над ним и небрежно отворачивать лик от жалких усилий, отвратительных Ему. И когда труд был окончен и встал ослепительный дворец посреди пустыни от основания до вершины башни, – Бог обратил его в пыль, потому что сияние алмазов нельзя сравнить с Ним.
14. Иов потерял уже всю кровь и один глаз, и остатками рук он начал строить заново, а закончил совсем незаметной культёй. И когда Бог разбил об скалу пятый дворец и растоптал его, плача, то дал Иову новые руки, чтобы он мог вновь попытаться. Иов поднял нежный взор на Господа своего, прошептал лишь: «Осанна!» – и пополз за рубинами.
На четыреста сорок четвёртой попытке Бог вздохнул, сказал: «Ты совсем ничего не умеешь! Ладно, этот ничего», – и вошёл внутрь маленькой деревянной хижины.
15. Бог ходил из одной комнаты во вторую и обратно, раздражённо придирался к недостаткам, но не разрушал. Иов вошёл в дом – и упал, изнеможенный. Бог разозлился и заставил его подняться, и повелел: «Так, Я с кем разговариваю?! Не отвращай взгляда своего от Меня, пока Я говорю!»
У Иова из того, что когда-то было глазами, вышло то, что когда-то было слезами, и он улыбнулся тем, что было когда-то ртом. И кивнул.
16. И стали Бог с Иовом жить вместе. Всякий день Иов посвящал тому, чтобы сделать что-то приятное Богу, но Тот всегда был недоволен. А Иов снова и снова славил Его всем сердцем своим, даже по ночам, плача в подушку.
17. Иов вставал пораньше и готовил Богу завтрак в постель. Постучавшись, он приоткрывал дверь и заходил в его комнату с глиняным подносом в руках.
«Вот, Господи, – говорил он с теплотой, – это Тебе».
«Шутишь, что ли?»
Бог отбрасывал одеяло, вскакивал и выбивал поднос из рук Иова, так что глина разбивалась, а еда отлетала в стену. Иов вжимал бывшую голову в бывшие плечи, а Бог кричал на него:
«Теперь Я вижу, как ты любишь Меня! Вот этой дрянью ты хотел накормить Меня, да?!»
18. Иов писал Богу гимны на пергаменте, складывал вчетверо и, потупясь, отдавал. Бог отказывался читать эти глупости и сжигал. Иов выходил в шторм, собирал цветы и, вернувшись, дарил их Богу. Бог бил ими Иова по лицу, потому что такой ничтожный дар оскорбляет Его. Тогда Иов просил прощения, находил где-то агнца, приводил домой и закладывал. Бог ужасался злодейству и безумию Иова и бросался в слёзы, и падал на пол, и стучал кулаками, и кричал, что тот не любит Его.
19. Так продолжалось сто сорок лет. В сердце своём Иов надеялся, что Бог переменит свой нрав, но по-прежнему всякий час благословлял Его. Однажды ночью Бог пришёл в комнату Иова, разбудил его и сказал с дрожью в голосе:
«Надеешься, что Я переменю свой нрав, да?..»
«Господи… Прости меня…»
«Я же знаю все твои мысли… Вот из-за тебя спать не могу!..»
Бог начал плакать, и становился опаснее ураган, как всегда, и мог снести дом. Иов встал, обнял Бога, попросил прощения; Бог, опомнившись через несколько секунд, вырвался из объятий и убежал в свою комнату, запер дверь. Иов стучал, кричал, умолял о прощении, просил впустить. Стены трещали.
20. Иов выломал дверь и кинулся к Богу. Тот сидел на кровати и рыдал в Свои ладони. Иов схватил Его за запястья и сказал:
«Боже, успокойся, ну!»
«Ты!.. Ты смеешь!..» – проревел Бог.
«Да! – ответил Иов. – Смею! Пожалуйста, Господи! Сейчас дом развалится, если Ты не перестанешь плакать! Почему Ты плачешь? Из‑за меня? Из‑за меня?? Я всего лишь человек, Господи».
«Нет, ты не всего лишь человек, – сказал Бог, часто всхлипывая. – Ты мой праведник!»
21. «Да, и Ты видишь, как я стараюсь для Тебя! – сказал Иов. – Каждый день, который Ты сотворяешь, я кладу свою жизнь на то, чтобы осчастливить Тебя. Да, у меня не очень получается… Но это всё, что я могу. Посмотри: я сделал из себя котлету ради Тебя. Всякое утро, проснувшись, я благословляю Тебя и прошу у Тебя прощения, и до отхода ко сну повторяю свои слова. Так вот, Господи… прости меня, пожалуйста!»
22. Иов заплакал. Бог сидел перед ним молча. Буря за стеной стала тише. Иов отпустил своими мясными культями руки Господа и закрыл ими свои глаза. Бог медлил в нерешительности, но наконец обнял Иова. Иов ответил Ему тем же.
«Ладно, – сказал Он. – Прощаю. Не плачь… И ты прости Меня, Иов».
Иов положил Богу голову на плечо, и они обнялись крепче.
«Моя семья… – пролепетал Иов. – Вся моя семья…»
«Да… да… – отвечал Бог, гладя его по спине. – Прости Меня. Прости».
23. Бог и Иов стали жить мирно. По утрам Он принимал завтрак, который Иов Ему готовил, хотя Ему вообще не была нужна еда. Бог стал читать гимны. Не все Ему нравились – некоторые казались слишком вычурными. Но Он всё равно улыбался и хвалил его. И когда Иов приносил Богу Его же цветы, Он благодарил, вдыхал их запах и наслаждался. Но когда Иов привёл агнца и занёс над ним нож, Бог в последний момент схватил праведника за руку и сказал, что не сто́ит.
24. Вскоре они отправились в отпуск. Сперва эта мысль пришла Богу – всё‑таки все мысли сперва приходят Ему. Но предложил Иов. Они действительно засиделись в этой хижине. Можно было отправиться на любой край света! Тут Бог спохватился и вернул Иову его нормальное, здоровое тело.
«Как же ты будешь загорать? – сказал Он. – Только поджарился бы».
И они посмеялись вместе.
25. Первым делом они посетили Грецию. Там только-только зарождался театр, самый первый, совсем языческий. Бог и Иов посмотрели несколько трагедий и повеселились. Господь часто наклонялся к уху Иова и объяснял происходящее и кто какой бог, и получалось так смешно, что Иов только знай себе хохотал.
Потом они были в Египте и Вавилоне. Брали где-нибудь по глиняной табличке или папирусу, отправлялись на постоялый двор, ложились каждый на свою кровать в комнате и читали. Иногда нарушали тишину и зачитывали смешные или интересные моменты. Богу читать было не нужно, Он и так знал всё, что написано. Ему просто было радостно проводить время с Иовом.
26. Они гуляли несколько дней в одной стране, проводя время в беседах, чтении и настольных играх. Потом местные пейзажи им надоедали, и тогда Бог переносил их куда-нибудь ещё. Однажды Иов сказал, что перемещаться куда-то за миг – конечно, очень удобно, но что если попытаться доехать, как все? И они стали кататься на ослах и телегах, плавать на лодках и кораблях. Бог сделал вид, что у Него морская болезнь, и Иов начал было заботиться о Нём, но Господь захихикал. А на закате море было невероятно красиво, и Иов встал на нос корабля, чтобы полюбоваться, и расставил руки от счастья. И Господь встал позади него, и тоже любовался всем, что создал, и тоже был счастлив.
27. Утром они сошли на каком-то острове. У синего, тёплого моря был песчаный пляж, а рядом – постоялый двор с харчевней под открытым небом. Бог взмахнул рукой – и еда здесь стала бесконечна, а для Иова – бесплатна. Иов понял, что давно не ел, и решил как следует подкрепиться. Набирая на поднос яства, он случайно обжёгся о решётку жаровни и всё уронил. Бог его предостерёг от чревоугодия и исцелил рану. Иов, как всегда, поблагодарил Его и благословил.
28. После обеда они пошли на пляж. Иов, наконец, загорал. Богу загорать было незачем, и Он просто сидел рядом с ним и пускал камушки по воде: каждый прыгал по сто раз и скрывался за горизонтом. Нагревшись на солнышке, Иов ещё раз прославил творения Господа и пригласил Его прогуляться по песку. Бог согласился.
29. Они пошли вдоль берега. Иов пытался завязать беседу, но Бог почему‑то был неразговорчив. Вдруг кусты, что росли поблизости, необыкновенно затряслись, и из них выскочил бегемот. Тяжёлыми своими ногами он страшно затопал, так что песок поднимался столбом, и помчался к Богу, грозя Его поразить. Бог в испуге закрыл лицо руками. «Берегись, Господи!» – закричал Иов и успел встать между Богом и бегемотом. Сильными руками своими Иов схватил зверя за огромные ноздри и опрокинул.
30. «Благодарю, Иов», – промолвил Бог.
«Но почему Ты был так испуган? – с недоумением сказал Иов, переводя дыхание. – Ты же Сам его создал! Разве он опасен для Тебя? Или Ты меня испы…»
Иов пришёл в ужас от осознания. Бог смотрел на него со снисходительной улыбкой. Позади Него забурлила вода. Из неё поднялась гигантская уродливая голова, покрытая гребнями, чешуёй и слизью. Глаза с белыми зрачками его вращались в разные стороны.
31. Обнажилась от воды пасть чудовища, раскрытая и полная острыми зубами, каждый в высоту как три Иова. Голова понеслась вверх, а под ней всё вытягивалась и завивалась длиннейшая шея. Не замедлили явиться следом ещё четыре точно таких же, неотличимых друг от друга, страшных и длинношеих головы. Наконец, показалось туловище, из которого торчали исполинские многокостные, многокогтые лапы.
«Сбери свои все силы ныне! – воззвал Бог к Иову. – Можешь ли ты удою вытащить Левиафана и верёвкою схватить за язык его?»
32. С рёвом Левиафан бросился одною из голов своих на Иова. Тот едва увернулся и побежал вдоль берега, надеясь запутать головы и в то же время ища орудие. Бог между тем нахваливал Своё создание:
«О, он – верх путей Божиих. Надежда тщетна: не упадёшь ли от одного взгляда его? Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их! Круг зубов его – смерть, крепкие щиты его – великолепие…»
Ничего не найдя, Иов устремился к постоялому двору. Левиафан вышел из воды, встал на лапы и пошёл следом.
33. Люди разбегались во все стороны. Левиафан ловил всех, кого видел, своими пастями, и измельчал зубами. Замахнувшись лапой, он разрушил каменную постройку двора. Иов взял большую верёвку, которая держала одну из палаток, и побежал с ней к харчевне. Левиафан раздавил кого‑то лапой и метнул одну свою голову к Иову. Тот, добежав до харчевни, схватил склянку с какой-то специей и швырнул в голову. Облако цветной пыли обвило чешуйчатый нос.
34. Левиафан чихнул, и из ноздрей его вышел взрыв, а изо рта – огонь. Иов загорелся спиной и упал, прикрывая своим передом верёвку. Около него лежал большой нож из камня. Продолжая гореть, Иов взял его и привязал к нему верёвку. В этот миг над ним занеслось сразу две головы. С великим трудом Иов бросил нож – и пронзил обе. Он дёрнул за верёвку, и две пасти упали перед ним.
35. Иов стал кататься, чтобы потухнуть. Три другие головы, чувствуя смерть своих сестёр, тянули шеи небу и выли. Иов встал, покрытый ожогами, несовместимыми с жизнью. Он взял верёвку с другого конца, закинул её за ближайшую шею Левиафана и забрался на него верхом. Головы завертелись, пытаясь укусить его, но Иов, точно недобитый жук, заполз на одну из них и вырвал ей глаза. Голова забилась в муках; две другие головы заметались в панике, пытаясь тянуть тело каждая в свою сторону.
36. Иов упал на землю. Рядом он увидел сарай, в котором хозяева двора держали корову, и стог сена. Там он нашёл вилу. Взяв её, Иов вернулся к Левиафану, с усилием пронзил шею одной из паникующих голов и вынул. На него хлестнули четыре струи крови. Голова закричала. Иов повторил то же со второй головой. Скоро они упали. Ослеплённая голова к тому времени тоже умерла.
37. Левиафан содрогнулся в последний раз, и жернова его сердца остановились. Обгоревший, покрытый своими волдырями и кровью чудовища, согбенный Иов отбросил вилу. Через минуту к нему подошёл облачённый небесным сиянием Бог.
«Ты смог! Ты победил Левиафана! – воскликнул он. – Наихудшее чудовище ада, сотворённое Мной! Знаешь, что это значит? Этот день настал! Твоё испытание закончено! Как же я счастлив! Теперь вижу Я: вправду, Иов, ты любишь Меня!»
«Только сейчас? – сказал Иов, плача. – Только сейчас?»
38. Из окна на пол светило тёплое осеннее солнце. Иов завтракал. На его тарелке лежала рыба, съеденная наполовину. Иов оглянулся. Рядом никого не было; все стулья пустовали. Под окном стояла ваза. Иов помнил её: эту вазу сделала его жена, Шира. Тут за окном показалась сама Шира – она уходила мыть свою тарелку в реке после завтрака и теперь возвращается. Увидев, что Иов смотрит на неё через окно, она улыбнулась.
39. «До сих пор не доел? – спросила она его ласково, когда вошла. – Давай, поторопись. Сегодня же праздник, помнишь? Мы все идём к Даниэлю, нельзя опоздать».
«Помню», – ответил Иов и, немного подумав, стал есть рыбу.
Рыбу он тоже помнил. Он вообще помнил всё. И что сегодня праздник, и что они всей семьёй собираются у его сына. И свою жену Ширу, и как они познакомились, и как жили много лет вместе и воспитали десять детей. Также Иов помнил, что его жену зовут Ситис и что она умерла, как и все его дети: Зисл и Капель, Лейб и Наум, Перл, Рам и Сагит, Емима, Кассия и Амалфея.
40. Даниэль жил в соседней деревне. Иов и Шира уже были немолоды, так что решили сесть на попутную телегу, а не добираться пешком. Выдвинулись сразу после завтрака. В ту же деревню как раз ехал к своим родным сосед и друг Иова, Елиуй. Увидев друга, Елиуй обрадовался и весело спросил:
«Что, Иов, подвезти?»
«Да», – только и ответил Иов, хотя подумал, что этого мало.
«Залезайте, – сказал Елиуй, указывая на телегу. – Ты уже достаточно прошёл, Иов», – добавил он и подмигнул.
Всю дорогу Иов молчал. Шира удивлялась, почему её муж так малоречив сегодня, но не волновалась и спокойно любовалась природой. Красота творений Господа всегда радовала её. Иов пытался вспомнить, вместо кого живёт Елиуй.
41. Все дети уже собрались у Даниэля и дожидались только родителей. Когда вдалеке показалась телега Елиуя, все сразу поняли, что мама и папа едут с ним. Когда Иов и Шира вошли во двор, их дети заликовали, стали их наперебой приветствовать, поздравлять, целовать. Здесь были все семь сыновей и все три дочери, и всех их Иов видел в первый раз и всех помнил.
Наконец, сели за стол. Он уже был накрыт яствами, привезёнными детьми из домов. Иов как будто не знал, что делать, и сыновья помогли ему сесть на его место во главе стола. Слово взяла Анна, младшая дочь. Она только недавно покинула отчий дом.
«Братья! Сёстры! Мать и отец! Сегодня праздник, и мы вновь вместе. Вы сделали меня той, кто я есть. Кто бы я без вас была? Для вас я готова на всё! Я люблю вас, и счастлива я, что провела всю жизнь вместе с вами!»
42. После того открыл Иов уста свои и проклял день свой.
Кель Тео
Родились в 2000 году в Санкт-Петербурге. Живёт в Москве, учится в Литературном институте имени Горького.